| Головна » Файли » Статті |
Антон Горский "Русь в конце X — начале XII века: территориально-политическая структура («земли» и «волости»). Часть 1"
| 19.07.2011, 00:15 | |
| К концу X столетия завершился процесс подчинения восточнославянских догосударственных общностей — союзов племенных княжеств — власти Киева[1]. В княжение Владимира Святославича (980—1015 гг. ) окончательно сложилось государство Русь, внешние границы которого оставались практически неизменными до середины XIII в. Составными частями государства Русь стали территории, управлявшиеся представителями киевской княжеской династии Рюриковичей. В историографии эти территории именуются обычно «землями» или «волостями». Относительно того, как эти понятия соотносились между собой в исторической действительности конца X — начала XII в. (т. е. в период, предшествовавший наступлению на Руси так называемой феодальной раздробленности или «удельного периода»), единства мнений не существует. Некоторые исследователи используют термины «земля» и «волость» как равнозначные или даже употребляют их сочетание «волости—земли»[2]; ряд авторов полагают, что составные части Киевской Руси именовались «волостями»[3]; по мнению других, они назывались «землями»[4]. Вместе с тем имеется точка зрения, согласно которой оба термина соответствовали древнерусским реалиям, но обозначали несовпадающие или не всегда совпадающие территориальные единицы[5]. Рассмотрим все имеющиеся в письменных источниках X — начала XII в. прямые или косвенные данные о территориальной структуре Руси. Такие данные содержатся в договорах Руси с Византией 911, 944 и 971 гг., в сочинении византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей» (середина X в. ), в церковном уставе князя Владимира Святославича (основа создана в конце X — начале XI в. )[б], в «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона (середина XI в. ), в Русской Правде Краткой редакции в части, именуемой «Правдой Ярославичей» (середина XI в. ), в записи в Остромировом Евангелии (1056—1057 гг. ), в Новгородской первой летописи младшего извода (НIЛ), содержащей текст так называемого Начального свода конца XI в., в письме Владимира Мономаха Олегу Святославичу (конец XI в. ), в Житии Феодосия Печерского (конец XI или начало XII в. ), в «Сказании о Борисе и Глебе» (конец XI или начало XII в. ), в «Поучении» Владимира Мономаха (начало XII в. ), в «Повести временных лет» (начало XII в. ), в Русской Правде Пространной редакции (начало XII в. )[7], в южнорусском летописании 20-х гг. XII в., в жалованной грамоте Мстислава Владимировича и его сына Всеволода новгородскому Юрьеву монастырю (около ИЗО г. ), а также в переводных памятниках.[8] В этих источниках «землями» именуются суверенные государства. В оригинальных памятниках встречаем названия «Русская земля», «Греческая земля», «Лядская земля», «Угорская земля», «Агнянская земля», «Волошская земля»[9]. Такое же значение имел термин «земля» и в переводных произведениях, где упоминаются земли Египетская, Ромейская, Ханаанская, Греческая, Перськая, Халдейская, Иерусалимская[10]. Кроме того, государства обозначались чисто названиями, образованными от этнонимов — «Русь», «Ляхи», «Чехи», «Греки», «Угры»[11]. Эти два способа обозначения суверенных стран существовали уже, повидимому, в X столетии. В русско-византийском договоре 911 г. Древнерусское государство б раз обозначено как «Русь», 1 раз — как «Русская земля»; Византия — 4 раза как «Грекы», 1 раз — как «земля Греческая». В договоре 944 г. Византия 1 раз названа «Греки», а Древнерусское государство — 2 раза «Русь» и 1 раз — «Русская земля»[12]. Термином «волость» (вар. «власть») в интересующем нас смысле[13] древнерусские памятники XI — начала XII в. именуют главным образом территории, являвшиеся составными частями Древнерусского государства. В «Повести временных лет» (ПВЛ) имеется целый ряд упоминаний «волости»; под 975 г. сообщается о совете воеводы Свенельда киевскому князю Ярополку относительно его брата Олега, княжившего в «Деревах»: «пойди на брать свои и прими волость его»[14]; под 977 г. дважды говорится, что Ярополк «перея власть» Олега[15]; под 980 г. упоминается, что Рогволод «имяше волость свою Полотьске»[16]; Ярослав Мудрый после смерти в 1036 г. своего брата черниговского князя Мстислава «перея власть его всю»[17]; племянники Всеволода Ярославича в период его киевского княжения «начала ему стужати, хотяще власти», в результате Всеволод «раздаваше волосте имъ»[18], в 1096 г. Олег Святославич обращается к Изяславу Владимировичу: «иди в волость отца своего Ростову, а то., (Муром. — А. Г.) есть волость отца моего»[19]; после поражения и гибели Изяслава его брат Мстислав предъявляет аналогичное требование Олегу: «иди ис Суждаля Мурому, а в чюжеи волости не седи»[20]; в 1097 г. Давыд Игоревич советует Святополку Изяславичу не отпускать теребовльского князя Василька Ростиславича «в свою волость»[21]; после ослепления Василька Святополк, оправдываясь перед другими князьями, говорит: «Поведал ми Давыдъ Игоревичь, яко Василко брата ти убилъ Ярополка и тебе хощеть убити, и заяти волость твою — Туровъ, и Пинескъ, и Берестии, и Погорину»[22]; пленный Василько говорит Василю (автору летописной повести о событиях 1097—1099 гг. ): «мои Теребовль моя власть и ныне и пождавше»; далее автор повести замечает: «якоже и бысть: вскоре бо прия власть свою»[23]; вслед за тем, как сообщается в повести, «поиде Давыд, хотя переяти Василкову волость»[24]; после поражения и бегства Давыда Святополк «нача думати на Володаря и на Василка, глаголя, яко се (Перемышльское и Теребовльское княжества. — А. Г. ) есть волость отца моего и брата»[25]; в 1100 г. на съезде в Уветичах сильнейшие князья предложили Володарю и Васильку: «буди вам едина власть — Перемышль»[2б]. Помимо ПВЛ «волость» упоминается в следующих источниках: в НIЛ — два упоминания, не совпадающие с ПВЛ, одно — в так Называемом Предисловии к Начальному своду конца XI в., где объявляется о намерении поведать, как «грады почаша бывати по местом, преже Новгородчкая волость и потом Кыевская», и другое — в рассказе о призвании варяжских князей, где сообщается, что «словене свою волость имели, а кривици свою, а мере свою»[27]; в записи в Остромировом Евангелии говорится: «Изяславу же кънязю тогда предрьжащу обе власти: и отца своего Ярослава и брата своего Володимира»[28] (т. е. киевское и новгородское княжения); в «Сказании о Борисе и Глебе» рассказывается, что Ярослав Мудрый распределил столы между сыновьями, посадив «Изяслава Кыеве стареишаго, а Святослава Чьрнигове, а Вьсеволода Переяславли, а прокыя по инем волостьмъ»[29]; Владимир Мономах в своем «Поучении» пишет о том, как братья предложили ему: «потьснися к нам, да выженемъ Ростиславича (Володаря и Василька. — А. Г. ) и волость ихъ отимем»[30]; он же в письме Олегу Святославичу предлагает примирение, обещая: «той волость възмешь с добром»[31]; в Киевской летописи 20-х гг. XII в. сообщается, что сыновья Владимира Мономаха после его похорон (1125 г. ) «разыдошася кождо въ свою волость с плачемъ великомъ, идеже бяше комуждо раздаялъ волости»[32]. В ряду перечисленных упоминаний термина «волость» особняком стоят два фрагмента НIЛ, где «волостями» названы территориальные образования IX в. В первом из этих упоминаний следует видеть ретроспекцию современного летописцу термина на период возникновения государства. Фраза сходна с записью в Остромировом Евангелии: обе они, очевидно, отражают сложившуюся в XI в. в Новгороде точку зрения на существование на Руси двух главных волостей — Новгородской и Киевской, Во втором фрагменте сказалось представление летописца о волости как территории, находящейся под чьей-либо властью. Поскольку, согласно легенде о призвании Рюрика с братьями, в это время у сложен, кривичей и мери князей не было, автор изобразил дело так, будто владели этими волостями сами «людие» («владети сами собе»). В остальных 22 упоминаниях термин «волость» («власть») связывается с конкретным княземвладетелем (или князьями). В 19 случаях владетель является вассалом киевского князя, а «волостью» названа управляемая им территория. Дважды речь идет о волостях, принадлежавших киевскому князю (Остромирово Евангелие, ПВЛ под 1097 г. — о «волости» Святополка). Всего в одном случае князь-владетель волости не принадлежит к роду Рюрика (Рогволод). Почти во всех случаях имеются в виду территории, князь-владетель которых сидел непосредственно в политическом центре данной волости. Исключений — четыре. Запись в Остромировом Евангелии характеризует Новгород как «власть» Изяслава, хотя последний в 1056/57 г. княжил в Киеве. Ростов и Муром в 1096 г. не имели своих князей и характеризуются в воспроизведенных летописью переговорах как волости соответственно Мономаха (в то время княжившего в Переяславле) и умершего в 1076 г. Святослава Ярославича (который владел Муромом как князь черниговский), В прошлом все эти центры имели собственные княжеские столы: Новгород — с первой половины X в., Ростов и Муром— в эпоху Владимира Святославича. Волостью Святополка под 1097 г, названы все его владения, кроме стольного Киева; названный среди них первым Туров был прежде центром княжения Святополка (еще ранее там княжил Святополк Окаянный). Таким образом, во владении одного князя могло быть несколько волостей: сам он сидел в центре наиболее значительной из них, другие управлялись его посадниками[33]. Вероятно, территория получала право именоваться «волостью» после того, как там появлялся княжеский стол, и сохраняла это право даже в том случае, если в дальнейшем ею владел князь, непосредственно в ней не сидевший. Термин «волость» в приведенных известиях часто сочетается с глаголами, обозначающими действие: волости можно «приять», «переять», «раздавать», «заять», «держать», «отнять», «взять», в волости можно «посадить» (князя). Отметим, что в сочетании с термином «земля» встречается только один из этих глаголов («держать»)[34]. В переводных памятниках XI — начала XII в. термин «власть» (полногласная форма в них не употребляется[35] ) также встречается как обозначение части территории государства (в 5 случаях служит для перевода греч. άρχή и έπαρχία). Однако чаще в этих целях употребляется этимологически тождественный с ним термин «область» (соответствует греч. παροκία, έπαρχία, τοποτηρηοία, άρχή). В оригинальных произведениях в интересующем нас значении термин «область» встречается, напротив, гораздо реже, чем «волость»[36]. Есть основание полагать, что формирование понятия «волость» в смысле территориальной единицы в рамках суверенного государства — «земли» происходило одновременно с формированием к концу X столетия структуры государства Русь, в процессе ликвидации союзов племенных княжеств. В пользу этого, вероятно, говорит изменение терминологии, обозначающей составную часть Византийской империи — ее крымские владения — в русско-византийских договорах X в. В договоре 944 г. эти владения дважды названы «страной Корсунской», т. е. применен термин, который может обозначать (наряду с другими значениями) государство в целом. В договоре 971 г. эта территория именуется уже «властью Корсунской»[37]. Таким образом, в конце X — начале XII в. государство Русь («Русская земля») состояло из «волостей», управлявшихся представителями киевской княжеской династии. Отождествление понятий «волость» и «земля» для этого периода отечественной истории неверно, поскольку это были термины разного уровня. Один обозначал территорию, составлявшую часть государства, другой — государство в целом[38]. Анализ употребления термина показывает, что «волость» конца X — начала XII в. — это прежде всего княжеское владение. Князь-владетель называется или подразумевается во всех случаях (кроме двух «ретроспективных» фрагментов НIЛ), в то время как главный город волости назван лишь 5 раз. Ни разу «волость» не определяется притяжательным прилагательным, образованным от названия ее центра (исключение — «ретроспективное» упоминание Новгородской и Киевской волостей в начальной статье НIЛ). Притяжательное прилагательное, образованное от названия города, употребляется в одном случае в сочетании с термином «область» (Ростовская область). Возможно, термин «область» был «более территориальным», чем понятие «волость», которое в XI — начале XII в. было не принято употреблять без указания на князя-владетеля. Таким образом, понятие «волость» (этимологически восходящее к глаголу «володети»[39]) в рассматриваемый период связано с владетельными правами исключительно князя, а не города или иного субъекта. Поэтому не может быть принята отстаиваемая И. Я. Фрояновым и его учениками точка зрения на волость как на территорию «города-государства». | |
| Переглядів: 2304 | Завантажень: 0 | Рейтинг: 0.0/0 | |
| Всього коментарів: 0 | |
